Перечитал
«Войну и мир» и вспомнил, как давным-давно
я упустил редкий журналистский шанс.
В
1972 году ВВС показала 20-серийную телеверсию
романа. На презентации я взял для ТАСС
короткое интервью с продюсером сериала,
а по окончании нашей беседы он посоветовал
поговорить с главным литературным
консультантом грандиозной по масштабам
работы над творением Толстого. Я был
представлен грузной пожилой леди с
крупными чертами лица и с очень живыми
карими глазами. Её имя – баронесса
Будберг - ничего не сказало мне.
Сохранившийся реликт родовитой российской
семьи в эмиграции, подумал я. Она похвалила
актеров в ответ на мой вопрос, насколько
убедительно англичане изображают
русские персонажи знаменитого
романа.
Откуда же
мне было знать в те времена, когда
существовал обширный материк закрытой
информации, что я разговариваю с
феноменальным человеком, биография
которого способна поразить воображение
даже авторов изощренных детективов,
способных выдавать самые закрученные
сюжеты? Я не знал тогда и того, что именно
ей Горький посвятил свой последний
роман «Жизнь Клима Самгина».
Баронесса
Будберг была любовницей британского
дипломата и, как говорят, шпиона Брюса
Локкарта, потом много лет жила с Горьким
до его возвращения из Италии в СССР.
Расставшись с ним, уехала в Англию, где
возобновила отношения с Гербертом
Уэллсом, с ним баронесса впервые
встретилась ещё в Москве во время приезда
писателя в новую страну обетованную,
где в Кремле с ним беседовал Ленин. Все
три знаменитые любовники настойчиво
предлагали ей руку и сердце, а она
категорически отвергала каждого. С
Уэллсом она прожила до самой его смерти
в 1946 году, и не однажды он пытался
узаконить свои отношения с нею, но она
до конца оставалась непреклонной.
Замужем была дважды – сперва стала
графиней Бенкендорф, затем баронессой
Будберг. Вторая фамилия менее знаменита,
но свой след в истории тоже оставила.
Читая недавно биографическую книжку
об Александре Первом, натолкнулся на
фамилию Будберг: короткое время барон
был министром иностранных дел
России.
Баронесса
дважды попадала в тюрьму – на Лубянке
и, кажется, в Эстонии за незаконное
пересечение границы. Из Лубянки она
умудрилась освободиться довольно
быстро, что дало повод заподозрить её
в работе на две разведки - ОГПУ и
Интеллидженс сервис. В 2004 году британская
разведка сделала достоянием гласности
любопытные документы. Оказывается, за
баронессой следили. В донесениях её
называли и «шпионкой», и «лесбиянкой»,
и «выпивохой». Агенты предупреждали:
она может выпить, не пьянея, столько
джина, сколько редко и мужчине будет по
силам.
По свидетельству
современников, её нельзя назвать
красивой, но обаяние баронессы было
неотразимым. Круг её знакомых впечатляет:
поэт Рильке, психоаналитик Зигмунд
Фрейд, философ Ницше, Корней
Чуковский.
Ничего
этого я тогда не знал. Книгу Нины
Берберовой «Железная женщина» я прочитал
много лет спустя, да и вышла она только
через восемь лет после смерти баронессы.
Название своей книги Берберова
позаимствовала у Горького: тот «железной
женщиной» называл свою любовницу и
секретаря. Недавно на книжном развале
в начале Старого Арбата я увидел броский
заголовок на обложке солидного тома -
«Буревестник и баронесса». Жизнь
Закревской-Бенкендорф-Бутберг похожа
на сериал, может быть, когда-нибудь его
снимут. Баронесса умерла в 1974 году, успев
позаботиться о том, чтобы все её письма
и другие документы были сожжены.
А
тот сериал, что вышел более 40 лет назад,
мы вместе с моей женой смотрели много
вечеров, но были разочарованы. Помнится,
не произвел он впечатления и на британского
зрителя, хотя Пьера Безухова играл
Энтони Хопкинс.
Первый
раз «Войну и мир» я прочитал в школе, то
есть очень-очень давно, но с Наташей,
Пьером Безуховым, Андреем Болконским,
Николаем Ростовым, мне кажется, я никогда
надолго не расставался. Сцену ночного
разговора Наташи с Соней под лунным
светом невероятной красоты в американском
двухсерийном фильме Кинга Видора
отчетливо помню до сих пор, а Одри Хёпберн
в роли Наташи, по-моему, невозможно
превзойти. Генри Фонда, игравший Безухова,
сетовал потом, что он по внешним данным
не подходил для этой роли. К тому же
продюсер Дино де Лаурентис запретил
Фонда носить очки и накладные плечи,
чтобы выглядеть массиивнее. Впрочем
критик «Таймс» писал, что Фонда, кажется,
единственный в труппе, кто читал
роман.
Для меня
вершиной экранного воплощения русской
классики остается «Война и мир» Сергея
Бондарчука. При том, что роль Наташи
оказалась не по зубам молодой Савельевой,
а Тихонов как князь Андрей казался мне
не лучшим выбором.
А
совсем недавно у нас показали новую
версию ВВС из шести серий. Говорят, что
в Англии этот сериал имел успех и побудил
некоторых британцев купить книгу, чтобы
понять, почему кино и ТВ так часто
обращаются к Толстому. В новом английском
сериале много странностей. Граф, как
известно, в молодости был большим
греховодником, но не могу себе представить,
чтобы ему понравилась сцена совокупления
Долохова и Элен. Но, наверно, так надо.
Какой ж современный зритель прельстится
длинной историей, если в ней нет секса
без разных там полутонов и намеков?
Несколько
лет назад попал я на спектакль Фоменко
«Война и мир. Начало». Не понял, почему
смерть старого Безухова надо изображать
почти комически. После того, как умирающий
граф поднял свою немощную руку в третий
раз, в зале раздались смешки. Может, и
хорошо, что за «Началом» не последовало
продолжение.
Перечитывая
«Войну и мир», всё время возвращался к
мысли, какой же это не подвластный
архивной пыли живой роман! Вот
педагогические авторитеты сейчас
пытаются убедить, что «Война и мир» не
для школьников: не освоить им всю
философскую глубину великого романа.
Но разве можно без него понять нашу
историю,
стать
сопричастным к прошлому и будущему
России, к судьбе своего отечества?